Архетипы в русских сказках - Светлана Патрушева

class="p1">Уже в самом начале истории, в этом самом «жили-были», есть большой набор параметров, который описывает героя сказки, живущего в определенных условиях. Мы изначально находимся в некой сказке со своей задачей, и кому-то нужно победить Змея Горыныча, кому-то отыскать свою Елену Прекрасную.

Когда ты проживаешь тот сценарий, в который попал,

когда находишь и решаешь задачи, которые перед тобой стоят,

когда принимаешь свою игру,

когда с безусловной любовью и уважением принимаешь того героя, с которым ты сейчас взаимодействуешь,

— тогда у тебя появляется шанс стать больше, сильнее и поиграть во что-то ещё.

Человек рождается уже с готовым набором задач и историй, обусловленных его желаниями, его выбором, со своим «жили-были». Дальше появляются родители, которые обостряют задачу человека, они являются катализатором, указывают на вещи, с которыми нужно в жизни справиться.

Когда мы рассматриваем жизнь человека как сказочный сюжет, с описанием начала, обстоятельств, задач, проблем, и ситуаций, с которыми сталкивается в сказке главный герой, то мы можем управлять сюжетными линиями. Любая сказка, миф, история, это описание внутреннего мира человека, где герои сказки, ничто иное, как наши внутренние роли, состояния, архетипы.

Давай вновь обратимся к сказке «Аленький цветочек», только теперь посмотрим на ее символы. Через аленький цветочек, как символ глубинного бессознательного, проявленного в жизни, женщина, спасает умирающее чудовище, и обретает царство, становится царевной. Часто эту сказку приводят как пример женской миссии быть спасателем и приносить себя в жертву, и если верить в этот миф, то можно положить свою жизнь на алтарь какого-то своего «пьяного чудовища», а оно при этом как им было, так им и остается.

Но если в этой сказке проследить до конца сюжетные линии, то она станет целительным инструментом. Ведь Чудовище — это не внешняя реальность, это внутренний персонаж. Согласись, у каждого есть свое чудовище, которое вытеснено на какой-то далекий остров и сидит где-то в далекой пещере. Если твоя сознательная часть скажет: «Дорогое чудовище, я тебя вижу», то оно ответит: «Люби меня! Если ты меня полюбишь, я смогу выжить, я смогу превратиться во что-то ресурсное, я смогу дать тебе больше».

Таких сказок про встречи с внутренней тенью, с внутренним чудовищем, с какими-то другими инициирующими вещами в русской сказочной традиции очень много, и некоторые я расскажу тебе.

Постепенно я буду погружать тебя в пространство сказки, чтобы показать общие тенденции и направления, и научить тебя видеть в сказках ключи.

В каждой сказке есть общая канва, это то, как мы рассматриваем сказку:

* Зачин: «жили-были», в котором описана ситуация.

* Описание трудного этапа или кризиса, где мы справляемся с задачей, выполняем свою миссию.

* Кульминация.

* Завершение сказки, вывод, к которому мы приходим.

Все герои сказки, это наши внутренние персонажи, для описания их качества я пользуюсь термином «психоэмоциональный костюм» или «Архетип».

В начале сказки, в зачине «Жили-были», обычно описан персонаж, условия в которых он существует, ситуация, в которой находится, т.е. описано то место, в котором во внутренней реальности находится душа человека. Любой сюжет начинается с внутреннего конфликта, c проблемы, которую нужно решить, или какого-то врага внутри либо снаружи, против которого объединяются ресурсы, силы, и начинается действие.

В зачине дано описание того, что было вначале, как правило речь идет о родителях, давай назовем это изначальное — богами. Вначале существовала некая реальность, у которой начались какие-то проблемы: не могли они родить ребенка, или жили-были и умерли, или заболели.

С чего начинается поход героя? С проблемы у его создателей. Есть некая задача, которую надо решить. Это условие входа в игру, с этого начинается любая сказка. Родители дали жизнь и суровое воспитание, причинили психологическую травму. Уже в процессе родов задаются определенные сценарии через перинатальные матрицы: какой ты персонаж, сделан ты из дерева или снега, родили тебя после того, как съели рыбу, или оставили одного. Это все буквально в первых двух-трёх предложениях сказки в зачине.

В сказках можно встретить героя сделанного из пальца, снега, льда, деревяшечки, который изначально обладает свойствами, скрытыми в той материи из которой он создан, и проявляются они в нужный, важный момент.

Дальше у героя появляется какая-то необычная потребность, странная для всех. Как правило, герой это дурак, или младший брат, или сирота. О чём это говорит? В контексте частей личности человека это часть творческая, которая не от ума-разума, которая знает бога, назовем ее «Душа», «Внутренний ребёнок». Главный герой это всегда проявление раннего сознания, ранней души, такого комплекса архетипа «Божественное дитя».

В сказках нет взрослого человека, который начинает свой путь, за исключением сказок о солдате.

Сказки о солдате, это совсем другая история, путешествие старца, путешествие мудрой души. Солдат это такой образ спасателя, тренера, учителя, который не меняется в процессе сказки. Солдат, который возвращается с войны, со службы, уже прошел собственную инициацию. Сказки про солдата, это сказки об уже реализующемся сознании. Это уже сказки для взрослых людей о том, что делать дальше, когда ты обрёл целостность, женился в конце сказки и стал царём в своем царстве, или решил не становиться царём, а продолжил путь солдата. Солдат в сказке предстает часто в роли хитреца и мудреца, того, кто помогает простым людям, бабушке и дедушке, старику и старухе, тем, кто попадает в какую-то сложную ситуацию.

Обычно герой в сказках, это юная душа, которая предчувствует приключения, но ей ещё непонятно, зачем она в него отправляется. Ей присуще бесстрашие, и на первых этапах она обязательно встречает что-то опасное и неприятное. Иван-царевич перед первой встречей с Марьей Моревной видит поле, полное убитых воинов. В другой сказке, прежде чем встретиться с Василисой Премудрой, Ивану-царевичу пришлось вытащить из болота и взять домой лягушку. Это хтонические предпосылки того, что герою предстоят сложные приключения: когда он берет Жар-птицу и как дурак, берет с ней клетку, когда роняет хрупкий предмет, рассказывает секрет не тому, кому надо или когда выбирает направление, где обещают потерю головы.

В сказке про Сивку-Бурку, например, трудность возникает в том, что ночами кто-то прибегает и вытаптывает пшеницу, а это очень серьезно, потому что это про разрушение налаженной жизни. Когда в сказке возникает трудная ситуация, то справляться с ней отправляют младшего сына, потому что он дурак и терять ему нечего. Так в жизнь приходит новый опыт и творчество, благодаря которым у героя получается справляться с трудностями.

Часто это бывает, когда разрушается предыдущая жизнь, когда все пошло не так. Иногда это бывает попадание в аварию, какие-то катастрофы, болезни, разрушение обыденной жизни. Если получается понять знак, что старое уже не актуально, пришло время его отпустить, чтобы впустить что-то другое, руководствуясь голосом «внутреннего ребенка», то успеваешь схватить «золотогривого коня» и на этой волне можно достичь многих высот.

Для того чтобы найти решение, герой отправляется в путешествие, и по пути проходит определенные инициации, испытания, трансформации, часто переживает смерть, и обретает волшебные предметы.

Часто происходит встреча с чем-то прекрасным, но чтобы найти его приходится идти навстречу ужасу. Когда волк съедает коня, а потом говорит: «Я тебя в три дня домчу туда, куда ты бы без меня три года ехал». Этап, когда уже «поймали коня», уже не жаль разрушенного старого, есть новое, и мы в нем счастливы, это момент соединения и первое прикосновение к целостности. И здесь возникает очень хитрый момент, когда герой забывает обо всем на свете.

Ошибки, которые герой допускает в сказках, говорят о том, что когда человек поглощён своим разговором с богом, своим творчеством, счастьем, и хватается за это руками, пытается удержать это